«река играет», анализ рассказа короленко

СОДЕРЖАНИЕ

Короленко Владимир Галактионович Владимир Галактионович Короленко

(Эскизы из дорожного альбома)

Проснувшись, я долго не мог сообразить, где я.

на колоколо господне.

А у самых моих ног плескалась река.

Этот-то плеск и разбудил меня от сладкого сна. Давно уже он прорывался к моему сознанию беспокоящим шепотом, точно ласкающий, но вместе беспощадный голос, который подымает на заре для неизбежного трудового дня. А вставать так не хочется.

Я опять закрыл глаза, чтоб отдать себе, не двигаясь, отчет в том, как это я очутился здесь, под открытым небом, на берегу плещущей речки, в соседстве этого шалаша и этого столба с простодушным обращением к проходящим.

Солнце встало уже над лесами и водами Ветлуги, когда я, пройдя около пятнадцати верст лесными тропами, вышел к реке и тотчас же свалился на песок, точно мертвый, от усталости и вынесенных с озера суровых впечатлений.

Вспомнив, что я уже далеко от них, я бодро отряхнулся от остатков дремоты и привстал на своем песчаном ложе.

Ветлуга, очевидно, взыграла. Несколько дней назад шли сильные дожди: теперь из лесных дебрей выкатился паводок, и вот река вздулась, заливая свои веселые зеленые берега. Резвые струи бежали, толкались, кружились, свертывались воронками, развивались опять и опять бежали дальше, отчего по всей реке вперегонку неслись клочья желтовато-белой пены. По берегам зеленый лопух, схваченный водою, тянулся из нее, тревожно размахивая не потонувшими еще верхушками, между тем как в нескольких шагах, на большой глубине, и лопух, и мать-мачеха, и вся зеленая братия стояли уже безропотно и тихо. Молодой ивняк, с зелеными нависшими ветвями, вздрагивал от ударов зыби.

На том берегу весело кудрявились ракиты, молодой дубнячок и ветлы. За ними темные ели рисовались зубчатою чертой; далее высились красивые осокори и величавые сосны. В одном месте, на вырубке, белели клади досок, свежие бревна и срубы, а в нескольких саженях от них торчала из воды верхушка затонувших перевозных мостков. И весь этот мирный пейзаж на моих глазах как будто оживал, переполняясь шорохом, плеском и звоном буйной реки. Плескались шаловливые струи на стрежне, звенела зыбь, ударяя в борта старой лодки, а шорох стоял по всей реке от лопавшихся то и дело пушистых клочьев пены, или, как ее называют на Ветлуге, речного ‘цвету’.

И казалось мне, что все это когда-то я уже видел, что все это такое родное, близкое, знакомое: река с кудрявыми берегами и простая сельская церковка над кручей, и шалаш, даже приглашение к пожертвованию на ‘колоколо господне’, такими наивными каракулями глядевшее со столба.

Все это было когда-то,

Но только не помню когда

невольно вспомнились мне слова поэта.

— Гляжу я, братец, вовсе тебя заплескивает река-те. Этто домой ходил. Иду назад, а сам думаю: чай, проходящего-те у меня поняла уж Ветлуга. Крепко же спал ты, добрый человек!

Говорит сидящий у шалаша на скамеечке мужик средних лет, и звуки его голоса тоже мне как-то приятно знакомы. Голос басистый, грудной, немного осипший, будто с сильного похмелья, но в нем слышатся ноты такие же непосредственные и наивные, как и эта церковь, и этот столб, и на столбе надпись.

— И чего только делат, гляди-ко-ся, чего только делат Ветлуга-те наша. Ах ты! Беды ведь это, право беды.

Это перевозчик Тюлин. Он сидит у своего шалаша, понурив голову и как-то весь опустившись. Одет он в ситцевой грязной рубахе и синих пестрядиных портах. На босу ногу надеты старые отопки. Лицо моложавое, почти без бороды и усов, с выразительными чертами, на которых очень ясно выделяется особая ветлужская складка, а теперь, кроме того, видна сосредоточенная угрюмость добродушного, но душевно угнетенного человека.

— Коли не надо. Не миновать, что не вытащить. Вишь, чего делат, вишь, вишь. Н-ну!

Лодка вздрагивает, приподнимается, делает какое-то судорожное движение и опять беспомощно ложится по-прежнему.

Тюлин все с тем же мрачным видом смотрит на вздрагивающую лодку и качает головой.

Источник

Ракурс, выбранный рассказчиком

Таких ракурсов три, выбор их зависит исключительно от желания автора, хотя есть некоторые ограничения или предпочтения.

Повествование от первого лица («я-повествование»)

В качестве нарратора выступает либо сам автор, либо его альтер-эго — главный герой или другой персонаж, рассказывающий о событиях, что произошли с ним. Этот режим позволяет создать условия погружения в текст, читатель быстро идентифицирует себя с героем и начинает ему сопереживать. В этом режиме меньше замечаются стилистические огрехи, недочёты сюжета и грамматические ошибки.

Однако рассказ от первого лица создаёт жёсткие рамки для самого рассказчика — он может знать только о тех событиях, которым сам был свидетелем. О мыслях и чувствах других персонажей рассказчик тоже может только догадываться.

От второго лица — рассказ-обращение к читателю

Этот тип повествования встречается редко, так как предполагает постоянное обращение читателю. Подобный режим может раздражать и самих читателей, и создавать неудобство автору, так как в этом случае не обо всём можно рассказать. Поэтому «ты-повествование» встречается чаще в виде вкраплений в тексте, написанном в другом режиме. «Представьте себе, идёте вы тихо-мирно по улице, и вдруг из-за угла…»

Рассказ от третьего лица

Это наиболее часто встречающийся режим повествования в художественном тексте. Он наиболее разработан, у него много возможностей для разных типов повествования. Такой режим наиболее объективный и свободный — автор может рассказать о том, о чём герои и не догадываются. Хотя в последнее время всё более популярным становится режим от первого лица.

Эти три типа организации текста по-разному проявляются в зависимости от выбора времени, в котором описываются события.

Художественное своеобразие

Многие исследователи считали рассказ «Река играет» одним из лучших у Короленко. В нём нет ничего случайного или незначительного, всё подчинено главной мысли. Пейзаж создаёт настроение повествования. Он наполнен жизнью, движением, ощущением надвигающихся перемен. Это выражается с помощью олицетворений и эпитетов: река играет, дружески шепчет, торопится, тревожные струи бегут, толкаются, лопух тревожно взмахивает верхушками, зелёная братия стоит безропотно и тихо, ракиты, молодой дубнячок и вётлы весело кудрявятся.

Пейзажи рассказа контрастны. Пейзаж в пятой части предваряет опасности, которые предстоит пережить людям на разыгравшейся реке. Пейзаж в середине седьмой части умиротворяющий, вечерние сумерки наполнены огоньками и звуками.

Созерцательные части, в которых рассказчик наблюдает пейзаж или людей, рассуждает, сменяются динамичными диалогами. Герои характеризуются с помощью развёрнутых портретов.

Всё повествование проникнуто симпатией рассказчика к встреченным им простым людям. Он иронизирует, но не бывает понят мужиками. Например, он повторяет слова Тюрина о том, что если не спешить с переправой, то, может быть, хозяева возов передумают переправляться, потому что им «не очень надо». Но Тюрин воспринимает эти слова серьёзно, как и шуточную просьбу рассказчика налить ему за труды косушку.

Речь народных персонажей содержит диалектные слова, понятные читателю по контексту, как и профессионализмы, которыми пользуется паромщик Тюлин и его сын Иванко.

«Река играет», краткое содержание по главам произведения Короленко
«В дурном обществе», краткое содержание по главам повести Короленко
«Слепой музыкант», анализ повести Короленко
«Парадокс», анализ рассказа Короленко
«Слепой музыкант», краткое содержание по главам повести Короленко
«Чудная», анализ произведения Короленко
«Огоньки», анализ рассказа Короленко
«Мгновение», анализ произведения Короленко
«Парадокс», краткое содержание по главам очерка Короленко
«В дурном обществе», анализ повести Короленко
«Без языка», краткое содержание рассказа Короленко
«Мороз» , анализ рассказа Короленко
Владимир Галактионович Короленко, краткая биография

По произведению: «Река играет»

По писателю: Короленко Владимир Галактионович

Рассуждение

Рассуждение — это тип речи, при помощи которого что-то доказывается, объясняется какое-то положение или мысль, говорится о причинах и следствиях чего-либо, содержится оценка.

Композиция текста — рассуждения

тезис – это мысль, которую надо доказать или опровергнуть
аргументы, доводы, доказательства, примеры
вывод

Разновидности рассуждения

рассуждение — доказательство: почему так , а не иначе? что из этого следует?
рассуждение – объяснение: что это такое?( толкование понятия, объяснение сути чего-либо)
рассуждение — размышление : как быть ? что делать ? ( даны раздумья по какой-то проблеме или вопросу)

Особенности текста – рассуждения

Большое место занимают вводные слова, которые помогают последовательно изложить мысли, указать на связь мыслей (во-первых, таким образом, итак, следовательно)
Достаточно сложный синтаксис (наличие обособленных членов, вводных конструкций, сложноподчинённых предложений

Пример текста – рассуждения

Дорожные размышления мои были не очень приятны. Проигрыш мой, по тогдашним ценам, был немаловажен. Я не мог не признаться в душе, что поведение мое в симбирском трактире было глупо, и чувствовал себя виноватым перед Савельичем. Всё это меня мучило.

«Капитанская дочка» А.С.Пушкина

Таковы типы речи и их особенности. Следует помнить, что границы между типами условны. Редко, когда текст можно отнести только к одному конкретному типу. Значительно чаще встречаются сочетания типов речи в самых различных вариантах : описание и повествование, описание и рассуждении, описание, повествование и рассуждение, описание с элементами рассуждения, повествование с элементами описания и другие.

Именно такие задания часто бывают на ЕГЭ: нужно доказать правильность высказывания, в котором названо сочетание типов речи.

Например:

В предложениях 2-8 — рассуждение с элементами описания.

В предложениях 17-25- описание с элементами рассуждения.

Выполняя задание № 21. Помните , каковы особенности каждого типа речи, находите их в данных предложениях.

Пример текста с элементами повествования и описания

Я пошёл вправо через кусты . Между тем ночь приближалась и росла, как грозовая туча; казалось, вместе с вечерними парами отовсюду поднималась и даже с вышины лилась темнота . Мне попалась какая-то неторная, заросшая дорожка; я отправился по ней, внимательно поглядывая вперёд . Всё кругом чернело и утихало, одни перепела изредка кричали. Небольшая ночная птица, неслышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, почти наткнулась на меня и пугливо нырнула в сторону. Я вышел на опушку кустов и побрёл по полю межой . Уже с трудом различал я отдалённые предметы; поле неясно белело вокруг; за ним, с каждым мгновением надвигаясь громадными клубами, вздымался угрюмый мрак. Глухо отдавались мои шаги в застывающем воздухе. Побледневшее небо стало опять синеть – но то уже была синева ночи. Звёздочки замелькали, зашевелились на нём .

«Бежин луг» И.С.Тургенева.

Удачи вам!

Мельникова Вера Александровна

Бесплатные шаблоны для Joomla на web-disign.ru.

VI

Деревенский торговец Ивахин – мужчина лет сорока пяти – быстро приближался к Тюлину. Выражение его лица было крайне озабоченным. Вчера он обсчитал артельщиков на двадцать рублей, а сегодня воды Ветлуги могут унести его плоты быстрым течением. Пришлось Ивахину идти на поклон к артельщикам с четвертью водки. Однако те содержимое выпили, но работать наотрез отказались.

Тюлин согласился перевезти торговца на другой берег с очередной четвертью. На этот раз, похоже, Ивахину удалось договориться с артельщиками. Те принялись руками доставать из воды бревна, а местный торговец несколько раз привозил рабочим очередную бутыль.

После того, как все плоты Ивахина были собраны в безопасном месте, артельщики стали звать Тюлина в гости. Перевозчик, не долго думая, связал две лодки и отправился пьянствовать к рабочим.

Повествователь

Функция повествователя в литературоведении осмысляется в первую очередь как «призматическая», преломляющая под определенным углом зрения повествуемые события. В то же время термин «повествователь» в отечественном литературоведении используется по-разному. Такие различия в его употреблении связаны с вопросом о присутствующих в произведении субъектах речи и с разграничением этого термина с такими смежными понятиями как «рассказчик» и «автор».

Иногда термин «повествователь» с одной стороны смешивается с такими понятиями, как «автор» и «образ автора». Например, в «Словаре литературоведческих терминов» «образ автора» и «образ повествователя» рассматриваются как синонимы и обозначают носителя авторской речи. Для современной нарратологии отождествление носителя повествования и автора принципиально неприемлемо. Современная нарратология сам процесс повествования рассматривает в качестве изображаемого в произведении, а повествователя – в качестве фиктивной инстанции. В западном литературоведении для обозначения этой инстанции используется такое понятие нарратора.

С другой стороны, понятие «повествователь» определяется через его соотношение с понятием «рассказчик». Граница между ними размыта, так как может устанавливаться при помощи различных критериев:

Во-первых, «рассказчик» и «повествователь» иногда разграничиваются по грамматической форме повествования – рассказчик излагает события от первого лица, а повествователь – от третьего лица;
Во-вторых, рассказчик и повествователь распределяются по мере «выявленности» носителя речи. Рассказчик идентифицируется с большей «субъективностью», а повествователь – с наименьшей. Данный критерий предполагает целый спектр промежуточных случаев;
В-третьих, в качестве критерия разграничения выступает непринадлежность повествователя к повествуемому миру (он не находится в нем, но имеет возможность описывать то, что в нем происходит) и принадлежность к нему рассказчика, который ведет повествование изнутри.

Определение 1

Повествователь – это тот, кто рассказывает читателю о поступках персонажей и событиях, изображает облик действующих лиц, фиксирует ход времени, изображает обстановку действия, а также характеризует человеческий тип героя, анализирует его внутреннее состояние, мотивы его поведения, при этом не являясь ни участником событий, ни объектом изображений для персонажей.

Специфика повествователя состоит одновременно и в обширном, всеобъемлющем кругозоре и в адресованности речи главным образом читателю, то есть направленности ее за пределы описываемого мира. другими словами, эта специфика определяется положением «на границе» изображенной вымышленной действительности.

Повествование в теории литературы

В литературно-теоретическом подходе повествование в узком смысле определяется как способ написания художественной литературы, при котором рассказчик непосредственно общается с читателем.

До конца 19 века литературная критика как академическое занятие занималась исключительно поэзией (включая эпические поэмы, такие как “Илиада” и “Потерянный рай”, и поэтические драмы, такие как у Шекспира). У большинства стихотворений не было рассказчика, отличного от автора.

Но романы, наделяющие несколькими голосами несколько персонажей в дополнение к голосу рассказчика, создали возможность того, что взгляды рассказчика значительно отличаются от взглядов автора.

С появлением романа в 18 веке концепция рассказчика (в отличие от “автора”) сделала вопрос о рассказчике важным для теории литературы.

Каждое повествование характеризуется структурой из трех частей, что позволяет повествованию развиваться.

Начальной стадией является установление равновесия — состояния неконфликтности,
за которым следует нарушение этого состояния, вызванное внешним событием,
и, наконец, восстановление или возвращение к равновесию — заключение, которое возвращает повествование в аналогичное пространство до того, как события повествования развернулись.

Выбор писателем рассказчика имеет решающее значение для того, как художественное произведение воспринимается читателем.

Таким образом, повествование – это рассказ о событии, которое происходит в определенный промежуток времени. Отраженные в событии действия последовательны, логически связаны друг с другом.

Повествование может идти как от третьего лица, так и от первого, и для него характерны такие элементы как завязка (начало события), развитие действия и развязка (итог описываемого события).

Повествование бывает изобразительным (акцент – на сменяющиеся образы, которые «показывают» событие) и информативным (текст не только рассказывает о событии, но и объяснят его, включает интересные факты).

Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн. Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006.
Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939.
Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А. Н. Николюкина. — Институт научной информации по общественным наукам РАН: Интелвак, 2001. — Стб. 435—437. — 1596 с. — ISBN 5–93264-026‑X;
Морган Куссер. Возрождение повествования: ответ на недавнюю критику количественной истории”, История социальных наук, том 8, № 2: 133–49;
Словарь литературоведческих терминов / Ред.-сост.: Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. — М.: «Просвещение», 1974. — С. 172.
Словарь русского языка: В 4‑х т. / РАН, Ин‑т лингвистических исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4‑е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999.

Михаил Пришвин | Золотой луг

Peskarlib.ru > Русские авторы > Михаил ПРИШВИН

Распечатать текст Михаил Пришвин – Золотой луг

У нас с братом, когда созревают одуванчики, была с ними постоянная забава. Бывало, идем куда-нибудь на свой промысел, он — впереди, я — в пяту.

«Сережа!» — позову я его деловито. Он оглянется, а я фукну ему одуванчиком прямо в лицо. За это он начинает меня подкарауливать и тоже, как зазеваешься, фукнет. И так мы эти неинтересные цветы срывали только для забавы. Но раз мне удалось сделать открытие.

Мы жили в деревне, перед окном у нас был луг, весь золотой от множества цветущих одуванчиков. Это было очень красиво. Все говорили: «Очень красиво! Луг золотой». Однажды я рано встал удить рыбу и заметил, что луг был не золотой, а зеленый. Когда же я возвращался около полудня домой, луг был опять весь золотой. Я стал наблюдать. К вечеру луг опять позеленел. Тогда я пошел, отыскал одуванчик, и оказалось, что он сжал свои лепестки, как все равно если бы у вас пальцы со стороны ладони были желтые и, сжав в кулак, мы закрыли бы желтое. Утром, когда солнце взошло, я видел, как одуванчики раскрывают свои ладони и от этого луг становится опять золотым.

С тех пор одуванчик стал для нас одним из самых интересных цветов, потому что спать одуванчики ложились вместе с нами, детьми, и вместе с нами вставали.

Также смотрите:

Михаил Пришвин

Журка

Раз было у нас — поймали мы молодого журавля и дали ему лягушку. Он ее проглотил. Дали другую — проглотил. Третью, четвертую, пятую, а больше тогда лягушек у нас под рукой не было. Читать…

Михаил Пришвин

Ёж

Раз я шел по берегу нашего ручья и под кустом заметил ежа. Он тоже заметил меня, свернулся и затукал: тук-тук-тук. Очень похоже было, как если бы вдали шел автомобиль. Читать…

Композиция повествовательного текста

Ещё одним важным признаком повествования является его особая композиция (что это?). Она строится по следующей схеме:

Завязка (экспозиция);
Развитие действия (с наивысшим моментом напряжения – кульминацией);
Развязка.

В завязке действие только начинается. Обычно там сообщается, где, когда, при каких условиях событие зарождается, каковы его причины.

Далее действие постепенно развивается. Обычно каждому этапу развития событий посвящён отдельный абзац. Эта часть текста самая объёмная.

Когда рассказ достигает кульминации, внимание слушателя или читателя напряжено до предела. Все ждут, что же будет дальше

Об этом повествуется в развязке. В ней же может содержаться вывод о произошедшем, авторская оценка.

Сюжет и композиция

Рассказ состоит из 8 частей. Рамка для сюжетного повествования – взыгравшая, то есть вышедшая из берегов, река. Пейзажем рассказ начинается и заканчивается. Плеск реки будит героя и, таким образом, спасает его от опасности надвигающейся беды.

Первое, с чем сталкивается рассказчик в незнакомой местности – надпись на столбе с просьбой пожертвовать на «колоколо господне». Это народное, по словам рассказчика, простодушное, обращение к проходящим – начало его постижения народного крестьянского сознания, которое так ему понятно и приятно.

По контрасту рассказчик вспоминает книжных людей, к которым он относит и себя. Целые сутки он провёл у Святого озера и устал от «бесплодной схоластики споров» людей разных вер, вынес «тяжёлые, нерадостные впечатления», которые он сравнивает с ощущениями от заупокойной молитвы «над заснувшей навеки народной мыслью».

В третьей части герой встречает народную мысль на переправе через Ветлугу. Короленко изображает народные типы в лучших традициях писателей-реалистов 19 в. Наблюдая во второй части разливающуюся реку, рассказчик воспринимает пейзаж как удивительно знакомый и вспоминает слова А.К Толстого: «Всё уже было когда-то». То есть виды родной природы, с точки зрения рассказчика – это нечто незыблемое, в отличие от схоластических споров, от которых он рад избавиться.

В третьей части в диалогах раскрывается характер главного героя – перевозчика Тюлина. Тюлин перекладывает обязанности по переправе бабы с двумя детьми на 10-летнего сына Иванка.

В 4 главке мужик, требующий переправы на пароме с того берега, сам переправляется к Тюрину. Диалоги третьей части повторяются: Тюлин признаёт, что причина головной боли – похмелье, что лодку может унести. Перевозчик уговаривает Евстигнея не переправлять лошадь с бабой и сыном на плоту. Поняв, что переправа неизбежна, Тюлин посылает сына за шестами и просит рассказчика помочь с переправой. Шесты слишком коротки, поэтому плот несёт вниз по течению.

Пятая главка кульминационная. Почуяв опасность (снесённый плот придётся поднимать против течения), Тюлин выходит из состояния сонного равнодушия и, распределив обязанности между всеми, кто есть на плоту, заставляет плот развернуться, через 2 часа пригоняет его на тот берег. Рассерженная баба Евстигнея с ребёнком, конём и возом, наконец, переправляется на тот берег. Но перевозчика уже ждут две новые телеги.

Шестая глава начинается с того, что Тюлин, весь вымокший, догоняет лодку, которую ему лень было вытащить ещё в начале разлива Ветлуги. Кажется, что он нарочно ищет опасности, трудного дела.

Река грозит разметать плоты деревенского торговца Ивахина, который накануне не доплатил артели 20 рублей. Теперь работники не хотят выручать Ивахина, собираясь его проучить. Не без помощи Тюлина и трёх четвертей водки Ивахин уговаривает артель перетащить его плоты в безопасное место. Рассказчик обнаруживает, что артель, хотя угрожала Ивахину, побила Тюлина, очевидно, сорвав на нём злость. Когда стемнело, артельщики позвали Тюлина на мировую, и он переправился на тот берег, захватив с собой предусмотрительно обе лодки.

Седьмая часть могла бы стать отдельным произведением. Она представляет собой рассказ с обрамлением. Вынужденный заночевать у переправы ветлужанин рассказывает о том, чем знамениты окрестные сёла. Таким образом, рассказчик наблюдает развёрнутую галерею крестьянских типов. Это иллюстрация к упомянутой ветлужанином пословице: что ни город, то норов, что ни деревня, то обычай.

В деревне Соловьихе живут «воришканы». Когда Иван Семёнов выпьет, то разбалтывает всем, что у него есть деньги. Тогда соловьихинцы ловят его и ведут к проруби, не только выманивая деньги, но и заставляя поклясться, что никому об этом не расскажет. Рассказчика поражает «непосредственность и простота приёмов, благородное доверие к чужому слову». Крестьяне знают о воровстве соловьихинцев, но считают это особым деревенским обычаем и относятся к нему терпимо.

Часть 3

Осень. «Резиденция Громово». «Здравствуй, Угрюм-река! Я твой хозяин!» А для тыла нужна женщина в дом. Мать не поедет. С Анфисой – «невыгодно и страшно». Ниночка – вот кто ему нужен. Впрочем, в дневнике его вскоре появляется запись о тунгуске Джагде, Нине и – Анфисе. Ему бы троих…Тунгусы довольны ценами Прохора. На складе – горы пушнины. Прохор отсылает прибыль отцу, просит товаров.

Село Медведево. Шапошников под чарами Анфисы. И ангел, и черт в ней. Петр Данилыч и пристав хотят развестись, чтоб жениться на Анфисе. Петр от досады лупит бедную жену. Та готова уйти в монастырь. Ибрагим угрожает Анфисе кинжалом. Анфисе и самой тошно за Петра идти. Она отказывает ему.

Нина зовет Прохора ехать в Москву через всю Россию – он соглашается. На велосипедной прогулке Прохор жадно целует девушку. Она обижается. В пути Прохор обходит заводы, доменные печи, беседует с инженерами. А Нина любуется природой и смотрит, как живут рабочие. Люди тянутся к щедрому фабриканту с Угрюм-реки с женой-ангелом. Приходит молодой инженер Протасов, смуглый, приятный, черноглазый. Хочется ему в дело с нуля.

Инженер Протасов куда ближе Нине, но тянет ее и к Прохору. Прохор думает о Нине: может, тянет его к ней капитал Якова Назарыча? Ну уж нет. Нина, «ландыш», та, что нужна ему, «кедру».

На Нижегородской ярмарке у Прохора интрижка с «графиней Замойской». Нина прощает парня. Дело к свадьбе. Громовы рады. Куприянов дает за дочкой больше 200 тысяч и прииск. Прохору «маловато». Ведь столько дел предстоит!

Прохор с невестой и ее отцом едет домой. Петр Данилыч дарит невестке серьги… ее бабушки. Куприянов в ярости: выходит, это Данила убил его родителей. Свадьба на грани отмены. Положение спасает черкес. Клянется, что убийца он. Куприянов верит, грозит каторгой, потом остывает.

Анфиса угрожает Прохору разоблачением дел деда Данилы. Есть у нее шкатулка с бумагой, а в ней – список жертв деда. Надо ее прокурору отдать. Тогда репутация Громовых рухнет. Станет ясен и самооговор Ибрагима.

Шапошников просит Анфису выйти за него, обещает безбедную жизнь. А Анфиса в ответ просит вместе травиться. Петр Данилыч готов на все ради ее любви. Она требует все «движимое и недвижимое». Прохору она ставит ультиматум: или свадьба с ней, или – к прокурору. Прохор кидается в драку за шкатулку. Бесполезно. Анфиса едет к прокурору. Прохор нагоняет ее. Сулит все деньги Громовых, свадьбу с отцом. Ей этого не надо. Тогда он вынужден пообещать, что свадьбы с Ниной не будет. Анфиса поворачивает назад.

Прохор в отчаянии вопрошает отца: что делать? Тот отвечает, что Анфиса согласна выйти за него. И врет, что Анфиса беременна от него. Прохор сбит с толку. Вот стерва! Двоими крутит! «Я ее люблю и не люблю!»

Той же ночью, в ужасную грозу, Анфиса убита выстрелом в висок. У следователя трое подозреваемых: Прохор, Шапошников, Ибрагим. Пока шли следственные действия, дом Анфисы сгорел. В огне нашли два трупа – ее и неизвестного. Теперь чья пуля – не установить. И Шапошников пропал. Петр Данилыч в параличе. Внезапно умирает Марья Кирилловна. «Таков скрытый путь жизни человека». Илья Сохатых «стреляется» на пепелище Анфисиного дома. Без вреда для здоровья.

Груздев дает взятку следователю, чтоб снять подозрения с Громова. Одну улику он «сожрал». В итоге дело выглядит так: Прохор и Ибрагим – подозреваемые без улик. Зато под большим подозрением беглый Шапошников, «любовник Анфисы». Есть в деле версия Груздева: убил бродяга-грабитель, он и сгорел, когда вернулся за добром.

Зал городского суда. Прохор «топит» Ибрагима. Черкес орет ему: «Врешь, собака!» Прокурор Стращалов винит Прохора. Мол, сгорел какой-то подкупленный «дурак». В итоге Громов оправдан, Ибрагим – осужден. Все дело стоило Прохору 15 тысяч.

V

Сильное течение все дальше уносит паром от того места, где стоит баба с детьми и лошадь с телегой. Женщина что-то кричит и машет руками, но слова ее до парома не долетают.

Столкнувшись с серьезной проблемой, Тюлин преобразился. Он раздал четкие указания Евстигнею, проходящему и сыну. Все бросились помогать Тюлину, и вскоре паром послушно остановился, а затем пошел вверх реки против течения. К месту, где нужно было причалить, добирались примерно два часа.

Теперь все уважительно смотрели на Тюлина, даже Евстигней, который вначале обвинял паромщика во всех бедах. Несмотря на похмельное состояние, Тюлин показал себя настоящим мастером своего дело. В критическую минуту он проявил истинное умение и бесстрашие.

Лошаденку и телегу Евстигнея не без труда погрузили на паром, и все вновь переправились на противоположный берег к шалашу.

Сравнительная характеристика повествователя и рассказчика

В отличие от автора-творца, повествователь находится вне изображенного пространства и времени, в условиях которого разворачивается сюжет. Поэтому повествователь может забегать вперед, быть в курсе предпосылок и результатов событий изображаемой реальности. Но вместе с тем, его возможности определены из-за границ всего художественного целого, которое включает в себя описанное «событие самого рассказывания». Такое «всезнание» повествователя входит в авторский замысел.

Рассказчик в противоположность повествователю находится целиком внутри изображенной реальности, а не на границе изображаемого вымышленного мира с действительностью читателя и автора. В этом случае все ключевые моменты события рассказывания становятся фактами вымышленной действительности:

Личность повествующего – он или биографически связан с персонажами, о которых рассказывает, или имеет особый, но не всеобъемлющий, кругозор;
«Обрамляющая» ситуация рассказывания;
Приставленная к персонажу либо изображаемая сама по себе специфическая речевая манера.

Образ рассказчика, являясь характером или «языковым лицом» — это необходимый отличительный признак такого типа изображающего субъекта. А включение в поле изображения обстоятельств рассказывания является факультативным. Например, в «Выстреле» А. С. Пушкина три рассказчика, однако изображены только две ситуации рассказывания. Если подобная роль поручена персонажу, чей рассказ не носит признаков ни его речевой манеры, ни кругозора, это воспринимается как условный прием.

Его целью является снятие с автора ответственности за достоверность рассказанного.

Таким образом, рассказчик – это персонифицированный субъект изображения и (или) объективированный носитель речи, который связан с определенной языковой и социально-культурной средой, с позиций которой изображаются другие персонажи.

Повествователь, наоборот, безличен и по своему кругозору более близок автору-творцу. Но по сравнению с героями он является носителем нейтральной речевой стихии, общеутвержденных стилистических и языковых норм.

IV

На обратном пути Иванко захватил Евстигнея. Тот не стал ругаться с перевозчиком, а присел у шалаша и принялся сочувственно расспрашивать Тюлина о его здоровье. После долгих переговоров Евстигней уговаривает перевозчика переправиться на тот берег на пароме. Ему нужно переправить через реку лошаденку с телегой. Тюлин приглашает на помощь рассказчика, которого называет проходящим.

Паром заскрипел и быстро был подхвачен полноводной рекой. Но тут оказалось, что управлять им очень сложно, поскольку Тюлин не прихватил длинные шесты. Те, что были на пароме, до дна не доставали. Все пассажиры заволновались и засуетились, но Тюлин оставался невозмутимым.

Фокализация

Режим повествования зависит от ракурса зрения, то есть выбора того, чьими глазами читатель увидит описываемые события. Такой режим называется фокализация (термин предложил французский философ и литературовед Жерар Женетт в 70-х годах прошлого века). Он предполагает выбор фокального персонажа — от него читатель получает информацию о событиях, героях, сюжете. Это далеко не всегда рассказчик-нарратор. Потому что рассказ от третьего лица означает, что фокальным персонажем выступает один из героев, а не сам автор. Всего три типа фокализации.

Нулевая — когда автор выступает в роли всеведущего божества, который всё знает о прошлом, настоящем и будущем героев и делится свои знанием с читателями. Причём знает автор не только о том, что произойдёт, но и о том, что думают и чувствуют герои. Такое «всеведенье» на самом деле имеет массу неудобств, в первую очередь касающихся достоверности текста. Ну, и с погружением читателя в текст тоже возникают серьёзные проблемы. При таком режиме читателю сложно выбрать того, кому он сочувствует, а писателю сложно сохранить интригу.
Внутренняя фокализация. Встречается этот режим чаще всего. Он предполагает выбор одного фокального персонажа. Чаще всего это бывает главный герой или тот, от лица кого идёт повествование. Смена фокальных персонажей допустима, но слишком частые скачки нежелательны. По крайней мере, в рамках одной сцены это делать не стоит.
Внешняя фокализация предполагает отстранённость автора от событий. Представьте муху на стене, которая видит всё, что происходит в комнате, но, естественно, не знает ни целей, ни мотивов, ни переживаний участников событий. Такой режим делает повествование похожим на журналистский очерк и в какой-то степени лишает его художественности, зато придаёт рассказу «панорамность». В таком режиме хорошо описывать сражения, митинги или, например, работу строителей. Но если необходимо описать чувства и переживания героев, это режим плохо подходит.

Как вы, думаю, уже поняли, эти типы организации текста или режимы повествования могут сочетаться, порождая большое количество комбинаций. Правда, не все эти комбинации удачные. Например, при повествовании от первого лица плохо подходит нулевая фокализация, если только автор не воображает себя воплощением вселенского разума.

О том, как правильно выбрать режим повествования и какие существуют ограничения и сложности, я расскажу вам в следующей статье. Прощаюсь ненадолго. Хороших вам, творческих выходных.

Если кому-то захочется подробнее познакомиться с некоторыми режимами, то можете почитать эти статьи.