Гуси-лебеди
Жили муж с женой и были у них дочка и сын. Собрались однажды родители в город и приказывают дочке:
– Мы уедем, ты же братца береги, со двора не ходи.
Уехали они, девочка посадила братца под окном, а сама побежала на улицу и с подружками заигралась.
Налетели гуси, подхватили мальчика и унесли.
Прибежала девочка, глядь – нет братца! Выбежала в чистое поле. Видит: вдали метнулась гусиная стая.
«Верно, гуси унесли братца!» – подумала девочка и пустилась гусей догонять.
Бежала-бежала девочка, видит – стоит печка.
– Печка, печка! Скажи, куда гуси полетели?
– Съешь моего ржаного пирожка – скажу.
– У моего батюшки и пшеничные не едятся! – сказала девочка и побежала дальше.
Бежит девочка дальше и видит яблоню.
– Яблоня, яблоня! Куда гуси полетели?
– Съешь моего лесного яблочка, тогда скажу.
– У моего батюшки и садовые не едятся! – сказала девочка и побежала дальше.
Бежит девочка и видит: льётся молочная речка – кисельные берега.
– Реченька! Скажи, куда гуси полетели?
– Съешь моего киселька с молочком, тогда скажу.
– У моего батюшки и сливочки не едятся! – сказала девочка и побежала дальше.
Долго пришлось бы ей бегать, да попался ей навстречу ёж. Поклонилась девочка ежу и спрашивает:
– Ёжик, ёжик, куда гуси полетели?
– Беги по тропинке, никуда не сворачивай. В самой чаще увидишь избушку на курьих ножках. Там живёт Баба Яга и её слуги – гуси-лебеди.
Побежала девочка по дороге и видит: стоит избушка на курьих ножках, в ней сидит Баба Яга. А у окошка братец золотыми яблочками играет.
Подкралась девочка к окну, схватила братца и со всех ног побежала домой. А Баба Яга кликнула гусей и послала их за девочкой в погоню.
Бежит девочка, а гуси совсем её нагоняют. Куда деваться? Прибежала девочка к молочной реке с кисельными берегами и просит речку:
– Реченька, голубушка, укрой меня!
– Съешь моего простого киселька с молочком!
Похлебала девочка киселька с молочком; тогда речка спрятала её с братцем под крутой бережок, а гуси и пролетели мимо.
Выбежала девочка из-под бережка, а гуси её увидели и опять пустились в погоню. Что делать девочке?
Прибежала она к яблоньке:
– Яблонька, милая! Спрячь меня!
– Съешь моего лесного яблочка, тогда спрячу!
Нечего девочке делать – съела она лесного яблочка. Яблонька наклонилась, закрыла девочку с братцем ветками, гуси и пролетели мимо.
Вышла девочка из-под яблони и быстрее прежнего пустилась бежать домой. Бежит, а гуси опять её увидали и ну за ней! Совсем налетают, крыльями над головой машут, вот-вот братца отнимут.
Добежала девочка до печки и просит:
– Печечка, матушка, спрячь меня!
– А ты съешь моего ржаного пирожка, тогда спрячу.
Поскорей съела девочка ржаного пирожка и залезла в устье печки – гуси и пролетели мимо.
Вылезла девочка и побежала домой во весь дух.
Гуси опять девочку увидали и погнались за нею. Налетают, крыльями по лицу бьют, того и гляди братца из рук вырвут. Да изба-то была уже близко.
Вбежала девочка в избу, проворно двери захлопнула и окошки закрыла. Покружились гуси над избой, покричали, да так ни с чем и вернулись к Бабе Яге.
Пришли родители домой, видят – дети дома, похвалили они дочку и подарили ей булочку и платочек.
Русская народная сказка «Баба-Яга»
Жили себе дед да баба; дед овдовел и женился на другой жене, а от первой жены осталась у него девочка. Злая мачеха её не полюбила, била её и думала, как бы вовсе извести. Раз отец уехал куда-то, мачеха и говорит девочке: «Поди к своей тетке, моей сестре, попроси у нее иголочку и ниточку — тебе рубашку сшить». А тетка эта была баба-яга костяная нога.
Вот девочка не была глупа да зашла прежде к своей родной тетке. «Здравствуй, тётушка!» — «Здравствуй, родимая! Зачем пришла?» — «Матушка послала к своей сестре попросить иголочку и ниточку — мне рубашку сшить». Та её и научает: «Там тебя, племянушка, будет берёзка в глаза стегать — ты её ленточкой перевяжи; там тебе ворота будут скрипеть и хлопать — ты подлей им под пяточки маслица; там тебя собаки будут рвать — ты им хлебца брось; там тебе кот будет глаза драть — ты ему ветчины дай». Пошла девочка; вот идет, идет и пришла.
Стоит хатка, а в ней сидит баба-яга костяная нога и ткёт. «Здравствуй, тётушка!» — «Здравствуй, родимая!» — «Меня матушка послала попросить у тебя иголочку и ниточку — мне рубашку сшить». — «Хорошо; садись покуда ткать». Вот девочка села за кросна, а баба-яга вышла и говорит своей работнице: «Ступай, истопи баню да вымой племянницу, да смотри, хорошенько; я хочу ею позавтракать». Девочка сидит ни жива ни мертва, вся перепуганная, и просит она работницу: «Родимая моя! Ты не столько дрова поджигай, сколько водой заливай, решетом воду носи», — и дала ей платочек.
Баба-яга дожидается; подошла она к окну и спрашивает: «Ткешь ли, племянушка, ткешь ли, милая?» — «Тку, тётушка, тку, милая!» Баба-яга и отошла, а девочка дала коту ветчинки и спрашивает: «Нельзя ли как-нибудь уйти отсюдова?» — «Вот тебе гребешок и полотенце, — говорит кот, — возьми их и убежи; за тобою будет гнаться баба-яга, ты приклони ухо к земле и как заслышишь, что она близко, брось сперва полотенце — сделается широкая-широкая река; если ж баба-яга перейдет через реку и станет догонять тебя, ты опять приклони ухо к земле и как услышишь, что она близко, брось гребешок — сделается дремучий-дремучий лес; сквозь него она уже не проберется!»
Девочка взяла полотенце и гребешок и побежала; собаки хотели её рвать — она бросила им хлебца, и они её пропустили; ворота хотели захлопнуться — она подлила им под пяточки маслица, и они ее пропустили; берёзка хотела ей глаза выстегать — она ее ленточкой перевязала, и та её пропустила. А кот сел за кросна и ткёт: не столько наткал, сколько напутал. Баба-яга подошла к окну и спрашивает: «Ткёшь ли, племянушка, ткёшь ли, милая?» — «Тку, тётка, тку, милая!» — отвечает грубо кот.
Баба-яга бросилась в хатку, увидела, что девочка ушла, и давай бить кота и ругать, зачем не выцарапал девочке глаза. «Я тебе сколько служу, — говорит кот, — ты мне косточки не дала, а она мне ветчинки дала». Баба-яга накинулась на собак, на ворота, на берёзку и на работницу, давай всех ругать и колотить. Собаки говорят ей: «Мы тебе сколько служим, ты нам горелой корочки не бросила, а она нам хлебца дала». Ворота говорят: «Мы тебе сколько служим, ты нам водицы под пяточки не подлила, а она нам маслица подлила». Берёзка говорит: «Я тебе сколько служу, ты меня ниточкой не перевязала, она меня ленточкой перевязала».
Работница говорит: «Я тебе сколько служу, ты мне тряпочки не подарила, а она мне платочек подарила».
Баба-яга костяная нога поскорей села на ступу, толкачом погоняет, помелом след заметает и пустилась в погоню за девочкой. Вот девочка приклонила ухо к земле и слышит, что баба-яга гонится, и уж близко, взяла да и бросила полотенце: сделалась река такая широкая-широкая! Баба-яга приехала к реке и от злости зубами заскрипела; воротилась домой, взяла своих быков и пригнала к реке; быки выпили всю реку дочиста. Баба-яга пустилась опять в погоню. Девочка приклонила ухо к земле и слышит, что баба-яга близко, бросила гребешок: сделался лес такой дремучий да страшный! Баба-яга стала его грызть, но сколь ни старалась — не могла прогрызть и воротилась назад.
А дед уже приехал домой и спрашивает: «Где же моя дочка?» — «Она пошла к тётушке», — говорит мачеха. Немного погодя и девочка прибежала домой. «Где ты была?» — спрашивает отец. «Ах, батюшка! — говорит она. — Так и так — меня матушка посылала к тетке попросить иголочку с ниточкой — мне рубашку сшить, а тётка, баба-яга, меня съесть хотела». — «Как же ты ушла, дочка?» Так и так — рассказывает девочка. Дед как узнал все это, рассердился на жену и расстрел ил её; а сам с дочкою стал жить да поживать да добра наживать, и я там был, мед-пиво пил: по усам текло, в рот не попало.
_______________________________________________
Кросна — стан для тканья.
102[1]
Жили-были муж с женой и прижили дочку; жена-то и помри. Мужик женился на другой, и от этой прижил дочь. Вот жена и невзлюбила падчерицу; нет житья сироте. Думал, думал наш мужик и повёз свою дочь в лес. Едет лесом — глядит: стоит избушка на курьих ножках. Вот и говорит мужик:
— Избушка, избушка! Стань к лесу задом, а ко мне передом.
Избушка и поворотилась.
Идёт мужик в избушку, а в ней баба-яга: впереди голова, в одном углу нога, в другом — другая.
— Русским духом пахнет! — говорит яга.
Мужик кланяется:
— Баба-яга костяная нога! Я тебе дочку привёз в услуженье.
— Ну, хорошо! Служи, служи мне, — говорит яга девушке, — я тебя за это награжу.
Отец простился и поехал домой. А баба-яга задала девушке пряжи с короб, печку истопить, всего припасти, а сама ушла. Вот девушка хлопочет у печи, а сама горько плачет. Выбежали мышки и говорят ей:
— Девица, девица, что ты плачешь? Дай кашки; мы тебе добренько скажем.
Она дала им кашки.
— А вот, — говорят, — ты на всякое веретёнце по ниточке напряди.
Пришла баба-яга:
— Ну что, — говорит, — всё ли ты припасла?
А у девушки всё готово.
— Ну, теперь поди — вымой меня в бане.
Похвалила яга девушку и надавала ей разной сряды. Опять яга ушла и ещё труднее задала задачу. Девушка опять плачет. Выбегают мышки:
— Что ты, — говорят, — девица красная, плачешь? Дай кашки; мы тебе добренько скажем.
Она дала им кашки, а они опять научили её, что и как сделать. Баба-яга опять, пришедши, её похвалила и ещё больше дала сряды… А мачеха посылает мужа проведать, жива ли его дочь?
Поехал мужик; приезжает и видит, что дочь богатая-пребогатая стала. Яги не было дома, он и взял её с собой. Подъезжают они к своей деревне, а дома собачка так и рвётся:
— Хам, хам, хам! Барыню везут, барыню везут!
Мачеха выбежала да скалкой собачку.
— Врёшь, — говорит, — скажи: в коробе косточки гремят!
А собачка всё своё. Приехали. Мачеха так и гонит мужа — и её дочь туда же отвезти. Отвёз мужик.
Вот баба-яга задала ей работы, а сама ушла. Девка так и рвётся с досады и плачет. Выбегают мыши.
— Девица, девица! О чём ты, — говорят, — плачешь?
А она не дала им выговорить, то тоё скалкой, то другую; с ними и провозилась, а дела-то не приделала. Яга пришла, рассердилась. В другой раз опять то же; яга изломала её, да косточки в короб и склала. Вот мать посылает мужа за дочерью. Приехал отец и повёз одни косточки. Подъезжает к деревне, а собачка опять лает на крылечке:
— Хам, хам, хам! В коробе косточки везут!
Мачеха бежит со скалкой:
— Врёшь, — говорит, — скажи: барыню везут!
А собачка всё своё:
— Хам, хам, хам! В коробе косточки гремят!
Приехал муж; тут-то жена взвыла! Вот тебе сказка, а мне кринка масла.
Русская народная сказка «Баба-Яга»
Жили себе дед да баба; дед овдовел и женился на другой жене, а от первой жены осталась у него девочка. Злая мачеха её не полюбила, била её и думала, как бы вовсе извести. Раз отец уехал куда-то, мачеха и говорит девочке: «Поди к своей тетке, моей сестре, попроси у нее иголочку и ниточку — тебе рубашку сшить». А тетка эта была баба-яга костяная нога.
Вот девочка не была глупа да зашла прежде к своей родной тетке. «Здравствуй, тётушка!» — «Здравствуй, родимая! Зачем пришла?» — «Матушка послала к своей сестре попросить иголочку и ниточку — мне рубашку сшить». Та её и научает: «Там тебя, племянушка, будет берёзка в глаза стегать — ты её ленточкой перевяжи; там тебе ворота будут скрипеть и хлопать — ты подлей им под пяточки маслица; там тебя собаки будут рвать — ты им хлебца брось; там тебе кот будет глаза драть — ты ему ветчины дай». Пошла девочка; вот идет, идет и пришла.
Стоит хатка, а в ней сидит баба-яга костяная нога и ткёт. «Здравствуй, тётушка!» — «Здравствуй, родимая!» — «Меня матушка послала попросить у тебя иголочку и ниточку — мне рубашку сшить». — «Хорошо; садись покуда ткать». Вот девочка села за кросна, а баба-яга вышла и говорит своей работнице: «Ступай, истопи баню да вымой племянницу, да смотри, хорошенько; я хочу ею позавтракать». Девочка сидит ни жива ни мертва, вся перепуганная, и просит она работницу: «Родимая моя! Ты не столько дрова поджигай, сколько водой заливай, решетом воду носи», — и дала ей платочек.
Баба-яга дожидается; подошла она к окну и спрашивает: «Ткешь ли, племянушка, ткешь ли, милая?» — «Тку, тётушка, тку, милая!» Баба-яга и отошла, а девочка дала коту ветчинки и спрашивает: «Нельзя ли как-нибудь уйти отсюдова?» — «Вот тебе гребешок и полотенце, — говорит кот, — возьми их и убежи; за тобою будет гнаться баба-яга, ты приклони ухо к земле и как заслышишь, что она близко, брось сперва полотенце — сделается широкая-широкая река; если ж баба-яга перейдет через реку и станет догонять тебя, ты опять приклони ухо к земле и как услышишь, что она близко, брось гребешок — сделается дремучий-дремучий лес; сквозь него она уже не проберется!»
Девочка взяла полотенце и гребешок и побежала; собаки хотели её рвать — она бросила им хлебца, и они её пропустили; ворота хотели захлопнуться — она подлила им под пяточки маслица, и они ее пропустили; берёзка хотела ей глаза выстегать — она ее ленточкой перевязала, и та её пропустила. А кот сел за кросна и ткёт: не столько наткал, сколько напутал. Баба-яга подошла к окну и спрашивает: «Ткёшь ли, племянушка, ткёшь ли, милая?» — «Тку, тётка, тку, милая!» — отвечает грубо кот.
Баба-яга бросилась в хатку, увидела, что девочка ушла, и давай бить кота и ругать, зачем не выцарапал девочке глаза. «Я тебе сколько служу, — говорит кот, — ты мне косточки не дала, а она мне ветчинки дала». Баба-яга накинулась на собак, на ворота, на берёзку и на работницу, давай всех ругать и колотить. Собаки говорят ей: «Мы тебе сколько служим, ты нам горелой корочки не бросила, а она нам хлебца дала». Ворота говорят: «Мы тебе сколько служим, ты нам водицы под пяточки не подлила, а она нам маслица подлила». Берёзка говорит: «Я тебе сколько служу, ты меня ниточкой не перевязала, она меня ленточкой перевязала».
Работница говорит: «Я тебе сколько служу, ты мне тряпочки не подарила, а она мне платочек подарила».
Баба-яга костяная нога поскорей села на ступу, толкачом погоняет, помелом след заметает и пустилась в погоню за девочкой. Вот девочка приклонила ухо к земле и слышит, что баба-яга гонится, и уж близко, взяла да и бросила полотенце: сделалась река такая широкая-широкая! Баба-яга приехала к реке и от злости зубами заскрипела; воротилась домой, взяла своих быков и пригнала к реке; быки выпили всю реку дочиста. Баба-яга пустилась опять в погоню. Девочка приклонила ухо к земле и слышит, что баба-яга близко, бросила гребешок: сделался лес такой дремучий да страшный! Баба-яга стала его грызть, но сколь ни старалась — не могла прогрызть и воротилась назад.
А дед уже приехал домой и спрашивает: «Где же моя дочка?» — «Она пошла к тётушке», — говорит мачеха. Немного погодя и девочка прибежала домой. «Где ты была?» — спрашивает отец. «Ах, батюшка! — говорит она. — Так и так — меня матушка посылала к тетке попросить иголочку с ниточкой — мне рубашку сшить, а тётка, баба-яга, меня съесть хотела». — «Как же ты ушла, дочка?» Так и так — рассказывает девочка. Дед как узнал все это, рассердился на жену и расстрел ил её; а сам с дочкою стал жить да поживать да добра наживать, и я там был, мед-пиво пил: по усам текло, в рот не попало.
_______________________________________________
Кросна — стан для тканья.
На лицо ужасная, добрая внутри
Кадр из фильма «Последний богатырь. «Посланник Тьмы»; (c) Disney. Yellow, Black & White
Внешность героине Яковлевой досталась по наследству от «злобной» версии. Перед нами старуха-чухонка, закутанная в грязные тряпки: патлатая, крючконосая, с роскошным горбом… Клыков, правда, у нее нет (что делает «бабушку» все-таки более симпатичной, чем ранние персонажи Милляра), зато есть омерзительно-хриплый голос, повышенная лохматость и привычка командовать. И такой набор элементов, в принципе, не случаен: режиссер Дмитрий Дьяченко специально водит зрителя за нос, чтобы тот долго не мог понять, кто из персонажей воюет на стороне добра, а кто — на стороне зла. Яга же по всем внешним признакам принадлежит к поборникам тьмы.
Когда же обман раскрывается, понимаешь: более надежного, верного и целеустремленного существа невозможно придумать.
Управляет избушкой, как танком, усмиряет огромного летающего кита и ради благого дела готова одолжить ступу товарищу. Правда, иногда бабушка бывает резкой и смачно шутит о том, что недотепистого Ивана неплохо бы съесть, однако дальше подзатыльников дело не идет. Зато, когда ей приходится бросить Водяного на поле брани, она искренне плачет — и это чуть ли не первые слезы Бабы-яги, которые мы видим на экране. Комичные слезы, конечно, были: к примеру, Гердт смахивал невидимую слезу, иронизируя над персонажем; но чтобы плакать всерьез — такого с Бабой-ягой еще не случалось.
При этом она очень умна: ее точно не получится обманом усадить на лопату, как тезку из «Морозко». В травах и снадобьях она разбирается лучше, чем многие ее предшественницы. Да и о себе любимой старушка не забывает: не упустит случая прокатиться на спине у Кощея, не дает спуску Водяному, к которому испытывает амурный интерес, и т.д. В общем, персонаж неплохо разработанный и запоминающийся — один из тех, которые могут остаться с нами надолго.
(Visited 3 188 times, 22 visits today)
Гранд-дама
В анимации изменения такого рода наметились еще раньше. В хрестоматийном мультфильме «Гуси-лебеди» (1949, режиссеры Иван Иванов-Вано и Александра Снежко-Блоцкая) Яга уже гораздо более чистоплотна, чем в версиях конца 1930-х. Она по-прежнему уродлива, но это просто некрасивая старуха-крестьянка, а не чудо-юдо в обносках.
Образ Бабы Яги в мультфильме “Гуси-лебеди” (СССР, 1949 г.). Режиссеры Иван Иванов-Вано и Александра Снежко-Блоцкая (видео)
А в кукольном проекте Владимира Дегтярева («Конец Черной топи», 1960) она и вовсе переодевается в какое-то светлое платье с широкой вышивкой.
Образ Бабы Яги в мультфильме “Конец Черной топи” (СССР, 1960 г.). Режиссёр Владимир Дегтярев:
https://www.youtube.com/watch?v=Hx2y7cCUouo
Образ Бабы Яги в мультфильме “Конец Черной топи” (СССР, 1960 г.). Режиссер Режиссёр Владимир Дегтярев (видео)
А теперь давайте вспомним еще один мультфильм Зинаиды и Валентины Брумберг — «Про злую мачеху» (1966). В нем Баба-яга совершает просто фантастический имиджевый кульбит. Она живет в мини-дворце с античными колоннами (хотя курьи ножки никуда не делись) и по внешности напоминает Мэри Поппинс пенсионного возраста: элегантное черное платье, белые туфли, белые манжеты, аккуратный пучок, очки… Правда, сущность ее осталась прежней: мачехе, жаждущей извести падчерицу, эта милая интеллигентка-учительница советует «разложить костры горючие, разогреть котлы чугунные, наточить ножи булатные» и разрубить девчонку на мелкие кусочки, чтобы потом хорошенько отварить в котле.
Образ Бабы Яги в телеспектакле “В тринадцатом часу ночи” (СССР, 1969 г.). Режиссёр
Лариса Шепитько:
Образ Бабы Яги в телеспектакле “В тринадцатом часу ночи” (СССР, 1969 г.). Режиссёр
Лариса Шепитько
Она учит уму-разуму своих «коллег по потустороннему миру»: Водяного, Домового, Лешего и т.д., являясь не просто душой компании, но и ее предводительницей. При этом Гердт не скупится на яркие краски — играет преувеличенно-броско, гротесково (да и как еще можно играть Бабу-ягу, которая поет басом «Hello, Dolly»?!). Жалко лишь, что такая трактовка Яги оказалась тупиковой ветвью в ее развитии — и практически не имела последователей.
Неприятности
Жила-была когда-то Маленькая Баба-Яга — то есть ведьма, — и было ей всего сто двадцать семь лет. Для настоящей Бабы-Яги это, конечно, не возраст! Можно сказать, что эта Баба-Яга была еще девочкой. Жила она в крохотной избушке, одиноко стоявшей в лесу.
Крыша избушки покривилась от ветра, труба скрючилась, ставни дребезжали на разные голоса. Но Маленькая Баба-Яга не желала себе лучшего дома, ей и этого вполне хватало. Снаружи к избе была пристроена огромная печь. Без такой печи никак нельзя обойтись, иначе избушка не была бы настоящим домом Бабы-Яги.
В избушке вместе с Бабой-Ягой жил еще ворон. Звали его Абрахас. Он говорил не только «Доброе утро!» и «Добрый вечер!», как это умеют все говорящие вороны. Ворон Абрахас умел говорить все! Он был мудрым вороном и знал толк буквально во всем на свете. Примерно шесть часов в день Маленькая Баба-Яга училась колдовать. Ведь колдовство не такая уж простая штука: лениться в этом деле никак нельзя! Сначала надо вызубрить все простые колдовские штучки, а потом уже более сложные. Надо вызубрить от начала до конца всю колдовскую книгу, не пропуская в ней ни одной задачки.
Маленькая Баба-Яга дошла только до двести тридцатой страницы. В то утро она упражнялась в вызывании дождя. Она сидела во дворе возле печи, держала на коленях колдовскую книгу и колдовала. Ворон Абрахас сидел рядом. Он был мрачен. — Должен быть дождь! — каркал он сердито. — А что делаешь ты? В первый раз у тебя посыпались с неба белые мыши! Во второй раз — лягушки! В третий — еловые шишки! Интересно, что посыплется в четвертый раз! Получится ли у тебя, наконец, настоящий дождь?! Маленькая Баба-Яга попробовала сделать дождь в четвертый раз. Она повелела собраться в небе небольшой туче, подманила ее рукой и, когда та остановилась над самой избушкой, крикнула: — А ну пролейся дождем! Туча прорвалась, и с неба полилось кислое молоко. — Кислое молоко! — в ужасе каркнул Абрахас. — Ты сошла с ума! Что ты нам еще наколдуешь? Может быть, манную кашу? Или сапожные гвозди? Хоть бы это были сдобные крошки или изюм — еще куда ни шло… — Должно быть, я оговорилась! — сказала Маленькая Баба-Яга. — Я и раньше иногда ошибалась. Но четвертый раз подряд — этого со мной еще не бывало! — «Оговорилась»! — проворчал ворон. — Я тебе скажу, в чем тут дело! Рассеянна ты, вот что! Если думать о всякой всячине, то непременно оговоришься. Сосредоточиться надо тебе, вот что! — Ты находишь? — задумчиво сказала Маленькая Баба-Яга. Она вдруг захлопнула колдовскую книгу. — Ты прав! — крикнула она гневно. — Я не могу сосредоточиться! И знаешь почему? — Она сверкнула глазами. — Потому что я вне себя от злости! — От злости? — переспросил Абрахас. — На кого же ты злишься? — Я злюсь, что сегодня Вальпургиева ночь! Самый большой праздник! Сегодня все ведьмы соберутся на горе Блоксберг и будут там танцевать до утра! — Ну и что? — спросил ворон. — А то, что я еще слишком мала для танцев! Так говорят взрослые ведьмы! Они не хотят, чтобы я танцевала вместе с ними на Блоксберге! Старый ворон попытался ее утешить: — Видишь ли, в твои сто двадцать семь лет ты еще не можешь этого требовать. Вот когда ты станешь постарше, тогда другое дело… — Ах, оставь! — крикнула Маленькая Баба-Яга. — Я хочу уже сейчас танцевать вместе со всеми! Понимаешь? — Чего нельзя, того нельзя! — наставительно прокаркал ворон. — Разве что-нибудь изменится оттого, что ты злишься? Будь же разумной! Я чувствую, ты что-то задумала. — Я знаю, что я задумала! — сказала Маленькая Баба-Яга. — Сегодня же ночью я полечу на Блоксберг! — На гору Блоксберг? — переспросил ворон. — Но взрослые ведьмы тебе это запретили! — Ха! — презрительно крикнула Маленькая Баба-Яга. — Запрещено многое! Но если я им не попадусь… — Ты попадешься! — пророчески каркнул ворон. — Чепуха! — возразила Маленькая Баба-Яга. — Я появлюсь, когда они уже будут танцевать вовсю! А перед самым концом смоюсь! В суматохе, которая будет царить сегодня ночью на Блоксберге, никто меня не заметит…